ПРЕСТУПЛЕНИЯ В БАНКОВСКОЙ СФЕРЕ ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
В.В. ХИЛЮТА
Хилюта В.В., главный специалист управления юстиции Гродненского облисполкома, кандидат юридических наук.
Общественный и академический интерес, проявляющийся в последнее время к проблемам преступности в сфере банковской деятельности, практике выявления и раскрытия новых видов и форм злоупотреблений, существующих в денежно-кредитной системе, полагаем, не случаен. Трудности переходного периода и изъяны в формировании рыночных отношений создают благоприятную обстановку для различного рода преступлений и финансовых махинаций. С возрастанием роли финансов и кредита наиболее опасные проявления экономической преступности все более активно перемещаются в сферу банковской деятельности Союза Беларуси и России. Например, только за период с 1997 по 2003 г. на объектах банковской системы в Республике Беларусь было совершено около 2200 преступлений <*>, а в Российской Федерации за аналогичный период свыше 92 000 <**>.
--------------------------------
<*> Хилюта В. Банковская преступность. Тенденции развития // Финансы, учет, аудит. 2001. N 7. С. 80; Хилюта В.В. Теоретические основы и прикладные проблемы расследования мошенничества в банковской сфере. Гродно: ГГАУ, 2004. С. 5.
<**> Аминов Д., Ларичев В., Гильмутдинов А. Обзор современной банковской преступности и практики борьбы с нею // Законодательство и экономика. 2000. N 8. С. 43; Ларичев В.Д., Кудрявцев Д.В. Особенности преступлений, совершаемых руководителями банков // Адвокат. 2005. С. 30.
Понять сущность и содержание преступлений, совершаемых в сфере банковской деятельности, можно лишь на основе постижения и уяснения закономерностей развития и функционирования данных негативных явлений в кредитно-денежной системе. В этом плане исторические публикации прошлых лет дают достаточно полное представление о деятельности банков с момента их зарождения до наших дней, об изменениях, происходивших прежде и происходящих сейчас в банковской сфере России и Беларуси. Изложенные материалы содержат сведения о формировании теоретических положений и конкретных практических решений, способах и опыте управления кредитно-финансовыми системами в разные исторические периоды <*>. Знакомство с историческим прошлым представляется исключительно важным сейчас, когда реформирование банковской системы находится в критической фазе, принимаются меры по устранению причин и условий, способствующих совершению кредитно-финансовых злоупотреблений. Поэтому было бы ошибочно утверждать, что преступления, совершаемые в кредитно-банковской сфере, - исключительно современное явление.
--------------------------------
<*> Басецкий И.И., Егоров Ю.А., Шиенок В.П. Преступления в банковской системе: теория и практика расследования. Мн.: Академия МВД Республики Беларусь, 2000. С. 8.
Как известно, зарождение банковского дела началось с деятельности средневековых менял Северной Италии. Слово "банк" произошло от итальянского "banco" - скамья, так называлась лавка менялы, где осуществлялись все денежные операции. Однако сам факт появления отдельных кредитных учреждений, которые оказывают клиентуре разнообразные услуги по приему вкладов и предоставлению кредитов, не дает оснований говорить о становлении в том или ином государстве банковской системы. Банковская система - это внутренне организованная, взаимосвязанная, объединенная общими целями и задачами совокупность кредитных учреждений государства. Она складывается тогда, когда наряду с обычными (коммерческими) банками появляются центральные банки, выполняющие функции управления банковской системой.
Первые попытки зарождения банковского дела в России можно отнести к середине XVIII в. 13 мая 1754 г. Правительствующим Сенатом в Санкт-Петербурге и Москве были учреждены сословные банки двух видов: государственные заемные банки для дворянства и Банк для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции и купечества <*>. Однако деятельность этих первых кредитных учреждений не оправдала ожиданий правительства. Казенные капиталы, выданные банками, были розданы в первые годы в сравнительно немногие руки, в которых деньги и продолжали оставаться; помещики не только не возвращали деньги в срок, но большей частью не платили и процентов; предписанная законом продажа просроченных залогов на деле не применялась; правильный бухгалтерский учет отсутствовал; отчеты, представляемые императрице, составлялись только приблизительно.
--------------------------------
<*> См.: Тосунян Г.А., Викулин А.Ю., Экмалян А.М. Банковское право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под общ. ред. акад. Б.Н. Топорнина. М.: Юристъ, 2003. С. 266 - 267.
В этих условиях персонал банков не удержался от злоупотреблений, которые тем не менее вскрывались, вследствие чего Банк для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции и купечества неоднократно лишался самостоятельности и ставился в подчинение Коммерц-коллегии. Неудовлетворительное положение дел в банках отразилось в Указе Императора Петра III от 26 июня 1762 г., где отмечалось, что "учрежденные для дворянства и купечества банки... имели служить для вспоможения всему обществу, но Нам известно, что следствие весьма мало соответствовало намерению, и банковские деньги остались по большей части в одних и тех же руках, в кои розданы с самого начала. Сего ради повелеваем: в розданных в заем деньгах отсрочек более не делать, но все оныя надлежит собрать и ожидать Нашего дальнейшего указа" <*>.
--------------------------------
<*> См.: Печерин Я.И. Исторический обзор правительственных, общественных и частных кредитных установлений в России. СПб., 1904. С. 106 - 107; Батюшков Д.Д. Банки. Их историческое развитие, значение, операции и счетоводство. Владикавказ, 1905. С. 34 - 35.
Таким образом, к числу первых правонарушений, совершенных в российской банковской системе, можно отнести злоупотребления банковских чиновников, связанные с кредитными операциями, а также невозвращение заемщиками полученных кредитов в срок и неуплату по ним процентов.
Период возникновения в России собственно банковской системы можно было наблюдать во второй половине XIX в., когда в Российской империи начала формироваться кредитная система, характерная для капиталистического хозяйства. Существовавшие на протяжении целого столетия крепостнические казенные банки перестали отвечать потребностям экономического развития и к середине XIX в. превратились в серьезное препятствие для развития торгово-промышленных отношений. Постепенно центральным звеном кредитной системы становятся частные коммерческие банки. В середине 60-х гг. позапрошлого столетия происходит быстрый численный рост акционерных банков, а на смену ажиотажу на акции железных дорог приходит спекуляция банковских акций.
Подтверждением тому служит первый банковский кризис, разразившийся в 1873 г., который был обусловлен обострившейся конкуренцией: пытаясь привлечь деньги, банки шли на увеличение процентных ставок по вкладам, но не получали для их покрытия достаточных прибылей от торгово-промышленных операций. Для сохранения прежних дивидендов увеличивались проценты по ссудам, что нередко приводило к потере постоянных клиентов. Банкам приходилось выдавать кредиты предприятиям, обещавшим большие выгоды, а это значительно усиливало их риск.
Так, губернатор Гродненской губернии указывал на крайне неудовлетворительное состояние учреждений мелкого кредита. В частности, он отмечал, что "большинство учреждений находится в состоянии фактической ликвидации, причем в лучшем случае деятельность их заключается лишь в посильном взыскании старых ссуд. Отчетность по выданным ссудам находится в полном беспорядке. Повсеместно распространена фиктивная уплата ссуд и выдача новых" <*>. Схожего рода тенденции можно было наблюдать и на страницах "Торгового вестника Западного края". Исследуя развитие кредитных учреждений Беларуси, названное издание показывало их одностороннюю направленность, стимулирующую лишь финансовые и торговые спекуляции и не имеющую связи с непосредственным процессом производства сельхозпродукции <**>.
--------------------------------
<*> НИАРБ в г. Гродно, ф. 27, оп. 1, д. 292, л. 12.
<**> См.: Экономика Беларуси в период империализма. Мн., 1963. С. 315 - 316.
С развитием российской банковской системы, расширением круга операций, выполняемых кредитными учреждениями, и увеличением их клиентуры возрастало число различного рода противоправных деяний, связанных с нарушением порядка осуществления банковской деятельности. Среди них особо выделялись злоупотребления чиновников и должностных лиц государственных кредитных установлений, а также должностных лиц общественных и частных банков: подлоги при займе из государственных, общественных и частных кредитных учреждений, неправомерные действия при выдаче ссуд и вкладов, взятки, вымогательство. Появились новые виды противоправных деяний, связанные с развитием рынка ценных бумаг. Так, в частности, достаточно широкое распространение получили злоупотребления с векселями: изготовление фальшивых векселей с последующим их предъявлением к взысканию либо в уплату за товар, подделка банковской подписи на векселях. К новым видам банковских преступлений относились нарушение банковской тайны, открытие частного банка без дозволения правительства или без соблюдения установленных законом правил <*>.
--------------------------------
<*> См.: Данилова Н.А., Серова Е.Б., Сапожков А.А. Преступления в сфере банковской деятельности. СПб.: Изд-во "Юридический центр Пресс", 2003. 529 с.
История развития и функционирования кредитно-финансовой системы дореволюционной России свидетельствует, что банки стремятся к получению максимальной прибыли. В конечном счете это обстоятельство неизбежно приходило в противоречие с потребностями развития производительных сил общества <*>. Больше того, в погоне за наивысшей прибылью они (банки) зачастую нарушали разумные границы кредитования и инвестирования, способствуя тем самым усилению неравномерности экономического развития и углублению хозяйственных диспропорций. Жажда наживы толкала клиентов банка на финансовые аферы и преступления, пособниками которых нередко становились и сами банкиры. Развитие кредита и акционерного дела порождало, по словам К. Маркса, "новую разновидность паразитов в образе прожекторов, учредителей и чисто номинальных директоров, воспроизводит целую систему мошенничества и обмана в отношении учредительства, выпуска акций и торговли акциями" <**>. Именно такого рода прискорбную закономерность можно было обнаружить на страницах столичных газет и журналов, где главным образом отмечалось, что чем больше банков, тем больше хищений вкладчиков и так называемых банковских процессов.
--------------------------------
<*> Хилюта В.В. Теоретические основы и прикладные проблемы расследования мошенничества в банковской сфере. Гродно, 2004. С. 14.
<**> Марк К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 25, ч. 2. С. 156.
Так, Санкт-Петербургско-Тульский банк выдал ссуду под дом в размере 130 тыс. рублей, а дом был продан только за 15 тысяч рублей. Свидетели показали, что "оценка имущества, вопреки уставу банка, производилась не всеми членами оценочной комиссии (в протоколах имеются подписи лишь двух оценщиков)". К протоколам оценки не прилагались документы, отражающие истинную (рыночную) цену недвижимости и степень ее доходности (копии контрактов и иных условий). Банковский ревизор попытался настоять на особом мнении о результатах ревизии, но тотчас был выдворен из состава ревизионной комиссии ее председателем (членом правления банка).
Наиболее способных соучастников из простых акционеров организаторы хищений в порядке поощрения переводили в члены оценочных комиссий, а из последних - в члены ревизионных комиссий или же в члены правления банка. В некоторых банках лишь 10% прибыли шло в запасной капитал, а 90% "расходовалось по рукам": солидные платежи в пользу оценщиков, членов ревизионной комиссии и прочих. Но еще большие суммы необоснованно выплачивались директору и высшим служащим банка. Причем эти вознаграждения начислялись и тогда, когда банк работал с большими убытками <*>.
--------------------------------
<*> См.: Экономические преступления в историческом ракурсе // Вестник Хабаровской государственной академии экономики и права. 2001. N 1.
В связи с поступлением многочисленных жалоб в Министерство финансов на участие банкирских домов и контор в биржевых спекуляциях, которые привели к банкротству некоторых подобных кредитных учреждений, было решено подчинить их жесткому контролю. Свидетельством тому служит крах Коммерческого ссудного банка в Москве (1875). Большой общественный резонанс также вызвало банкротство в 1889 г. банков Кана в Петербурге и Мусатова в Москве <*>, занимавшихся торговлей в рассрочку билетами выигрышных займов. При этом обнаружилась не столько халатность, сколько нечистоплотность банкиров, что заставило Министерство финансов принять радикальные меры.
--------------------------------
<*> Аминов Д.И., Ревин В.П. Преступность в кредитно-банковской сфере в вопросах и ответах. М.: Брандес, 1997. С. 31 - 32.
Но, несмотря на столь бдительный контроль со стороны правительства за банковской сферой, одно из звеньев кредитной системы - банкирские дома и конторы - фактически сумело уйти от опеки властных структур. До конца XIX в. российское законодательство не делало различий между банкирскими и торговыми заведениями. Банкиры причислялись к купцам и должны были выкупать гильдейские свидетельства. Поэтому они нередко действовали под вывеской торговых домов, обходя многие инструкции и распоряжения о банковской деятельности.
Так, наиболее распространенными преступлениями в системе банкирских заведений являлись: участие банкирских домов и контор в биржевых спекуляциях за счет вкладов клиентов; привлечение денежных средств населения путем введения в заблуждение относительно будущих доходов; злоупотребления в сфере кредитования и вексельного обращения; злоупотребления, обусловленные совмещением государственной службы с участием в акционерных компаниях.
Справедливости ради следует сказать, что до начала 80-х гг. XIX в. в России не было специального законодательства, регламентирующего деятельность банковских учреждений, и это обстоятельство приводило к совершению различных махинаций. Российское общество столкнулось с новыми видами общественно опасных деяний, ответственность за которые не предусматривалась уголовным законодательством. Ситуацию, сложившуюся в финансово-кредитной сфере в конце 80-х гг. XIX столетия, Я. Гордынский описал следующим образом: "Не секрет, что у нас так перепуганы частыми банковскими крахами, что многие просто из боязни потери держат деньги и процентные бумаги у себя дома" <*>.
--------------------------------
<*> Гордынский Я. Банковские хищения // Журнал гражданского и уголовного права. Книга 7. 1887, июль. С. 71.
Привычным делом становились махинации в банках и акционерных обществах. Выступая государственным обвинителем по одному из уголовных дел о злоупотреблениях в Саратовском земельном банке, А. Кони сказал: "...Спокойно и бестрепетно действуют некоторые банковские и железнодорожные дельцы, разоряя, по всем правилам двойной и тройной бухгалтерии, доверчивых и задавленных послушным и чуждым делу большинством акционеров" <*>. В качестве оправдания нередко подсудимые банкиры ссылались, как правило, на то, что вся их деятельность велась "без корыстных целей, без подлогов, обманов и сговоров с залогодателями; составляет не уголовное преступление, а просто действие неосторожное, неблагоразумное".
--------------------------------
<*> Тюнин В.И. Преступления экономические в Уголовном уложении 1903 года // Журнал российского права. 2000. N 4. С. 168.
В свою очередь защитники интересов банкирских учреждений утверждали, что строгий контроль, ведение отчетности отпугнут их клиентуру и отдадут ее в руки ростовщиков. В итоге у Министерства финансов не было даже полного перечня всех банкирских домов и контор.
В связи с недостатками в деятельности кредитных учреждений (в частности, широко распространенными злоупотреблениями со стороны их должностных лиц) 5 апреля 1883 г. был принят Закон об изменении и дополнении правил открытия акционерных коммерческих банков. Так, согласно данным изменениям сумма обязательств банка ограничивалась 5-кратным размером его собственного капитала (вместо ранее существовавшего 10-кратного). Кредит одному заемщику был лимитирован 10% основного капитала банка; устанавливалось, что лицо, занимающее административную должность в банке, отныне не имело права занимать подобную должность в каком-либо другом кредитном учреждении; ни одно лицо не могло располагать на общем собрании акционеров более чем 10% всех голосов. Кроме того, был установлен правительственный банковский контроль в виде ревизий, проводимых по требованию акционеров, представляющих не менее 1/5 уставного капитала банка <*>. Новое законодательство также наделило правом министра финансов по согласованию с министром внутренних дел назначать в банках ревизии.
--------------------------------
<*> Тосунян Г.А., Викулин А.Ю., Экмалян А.М. Банковское право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под общ. ред. акад. Б.Н. Топорнина. М.: Юристъ, 2003. С. 282.
Однако по-прежнему большой проблемой являлись городские общественные банки: одни из них в погоне за прибылью занялись высокорискованными финансовыми операциями, другие стали карманными банками местных влиятельных лиц, третьи по тем или иным причинам оказались на грани банкротства.
Например, о результатах деятельности учреждений ссудо-сберегательных касс можно судить по докладам инспекторов мелкого кредита. Они отмечали следующее: "Принимая во внимание, что кассам, в общем, выдано было ссуд на сумму свыше миллиона рублей, полученную кассами прибыль нельзя признать большой. Объясняется это тем, что кассы взимают по ссудам невысокие проценты: 2 кассы - 10%, 1 касса - 9%, 32 кассы - 6%. Тогда как по вкладам платят довольно высокие (от 4 до 6) проценты. В 1913 г. в Заблудовской кассе произведена была, сбежавшим в Америку казначеем, растрата в 1900 рублей, а одна касса (Песковская, Волковысского уезда) пострадала от пожара при весьма сомнительных обстоятельствах" <*>. В другом случае в результате ревизии Московского международного торгового банка, который возглавляли Лазарь и Яков Поляковы, выяснилось, что Лазарь Поляков практически бесконтрольно принимал решения о финансировании тех или иных операций, ссуды выдавались без указания сроков возврата и обеспечения и самое главное - собственных средств у Поляковых, чтобы возместить потери акционерам и вкладчикам, нет <**>.
--------------------------------
<*> НИАРБ в г. Гродно, ф. 27, оп. 1, д. 537, л. 23.
<**> Белорусская деловая газета. 2004. 2 ноября. С. 11.
Вообще говоря, деятельность многих банков, акционерных и страховых компаний начиналась с мнимых прибылей и, естественно, с подложных документов, отражающих ее. Нередко одно и то же лицо участвовало в управлении несколькими кредитными учреждениями. Например, председатель Лопатинского кредитного товарищества покупал для своих пайщиков очень дорогие сельхозорудия у Сергачской земельной кассы, где он тоже являлся председателем <*>. Зачастую уголовные дела в отношении руководителей банкирских домов и кредитных учреждений прекращались по типичному для того времени основанию: по ст. 277 Устава уголовного судопроизводства "за недоказанностью признаков состава преступления, предусмотренного ст. 1154 и ст. 1155 Уложения о наказаниях ввиду отсутствия точных указаний на злоумышленность неправильных действий".
--------------------------------
<*> Экономические преступления в историческом ракурсе // Вестник Хабаровской государственной академии экономики и права. 2001. N 1.
Руководство финансового ведомства в 1910 г. отмечало невозможность осуществления контроля за деятельностью банковских учреждений. Довольно часто банки открывались исключительно с целью недобросовестного обогащения за счет клиентов <*>. В этой связи при конторах и отделениях Госбанка были введены должности инспекторов по делам мелкого кредита: инспекторы наделялись широкими полномочиями: проведение ревизий "во всякое время по своему усмотрению"; право изменять состав правлений и советов товариществ в случае обнаружения "беспорядков или злоупотреблений".
--------------------------------
<*> Аминов Д.И., Ревин В.П. Преступность в кредитно-банковской сфере в вопросах и ответах. М.: Брандес, 1997. С. 33.
Так, о недостатках в работе Гродненской казенной палаты свидетельствует Циркуляр Департамента государственного казначейства, адресованный управляющему казенными палатами: "Имевшие место в последние годы растраты в казначействах денежных сумм и гербовых знаков обнаружили с достаточной ясностью весьма неудовлетворительную постановку не только срочных, но и внезапных свидетельств казначейств. Проверка наличности процентных бумаг в казначействах производилась весьма неудовлетворительно... к числу причин, вследствие которых замедляется обнаружение преступлений по хищениям и растратам казенных сумм, следует, что многие казенные палаты не проверяют должным образом полученных ими актов и ведомостей о свидетельствах казначейств" <*>.
--------------------------------
<*> НИАРБ в г. Гродно, ф. 27, оп. 1, д. 832, л. 11.
Аналогичные выводы можно было найти и в результате проверки Минского городского кредитного общества в 1904 г. Убытки, отраженные в балансе этого общества характеризовались "чрезмерными ссудами", выданными некоторым членам общества, которые они не смогли своевременно погасить. Попытки же взыскать долг путем продажи заложенного имущества оказались безрезультатными <*>. По данным С.С. Остроумова, с 1909 по 1913 г. произошел значительный рост нарушений уставов торговых и кредитных предприятий. Нарушения выражались в основном в невыполнении обязательств по полученным кредитам, вследствие чего возросло число подлогов векселей и иных ценных бумаг <**>.
--------------------------------
<*> Грузицкий Ю. Под чьим "смотрением" банк? // Финансы, учет, аудит. 2002. N 2. С. 80.
<**> Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М., 1980. С. 69.
Достаточно большое внимание в литературе прошлых лет уделялось проблеме совместительства государственной службы с участием в различных акционерных компаниях. Высшие чиновники Министерства финансов нередко приглашались в учредители за будущую возможность получать кредиты Госбанка. Все это приводило к массовым злоупотреблениям и растратам денежных средств, что не могло не сказаться на процессе формирования стабильной кредитно-финансовой системы государства.
Проведенное ретроспективное исследование кредитно-финансовой сферы России конца XIX и начала XX столетия позволяет выявить типичные виды и формы преступной деятельности в банковской системе. Вместе с тем следует признать и то обстоятельство, что специальные криминалистические исследования в данной области напрочь отсутствовали, поскольку криминалистика как научная дисциплина в данное время начинала только зарождаться.
В памятниках уголовного права XIX в. не содержалось единой группы экономических преступлений. Однако анализ уголовного законодательства позволяет утверждать, что уже тогда деяния, посягавшие на нормальный ход осуществления банковской деятельности, были криминализированы.
Исключительно важное значение имели положения гл. 12 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. "О нарушении постановлений о кредите". Предусматривалась ответственность за открытие частного банка без дозволения правительства или без соблюдения установленных законом правил (ст. 1152), за подлог при займе из государственных или общественных и частных кредитных установлений (ст. 1151). За банковские злоупотребления несли одинаковую ответственность как чиновники и должностные лица государственных кредитных установлений, так и должностные лица общественных и частных банков: за подлоги и неверность в сохранении вверенного им имущества, принятие противозаконных подарков, взятки и вымогательство (ст. 1154), за неправильные и злонамерные действия в производстве ссуд или выдаче вкладов с ущербом для того установления, в котором они служат (ст. 1155). При этом кассационная практика Правительствующего Сената понимала под должностными лицами всех тех, кто исполнял в общественных и частных банках служебные обязанности, относящиеся к деятельности банка по денежным его оборотам и по заведыванию принадлежащим ему имуществом.
Однако на практике ст. 1154 и 1155 применялись лишь при наличии в инкриминируемом деянии трех признаков - "отступления от устава данного кредитного учреждения, ущерба для его имущества и злонамеренности виновного". В итоге, "с одной стороны, открывался широчайший простор и полная безнаказанность для самых отчаянных спекуляций и авантюр, предпринимавшихся во имя личной корысти и с вопиющими отступлениями от устава, лишь бы только они увенчались успехом; с другой же, всякое маловажное отступление от буквы устава, оканчивающееся неудачей, должно было влечь за собой применение суровых определений ст. 1154 и ст. 1155 Уложения о наказаниях, так как всякую банковскую операцию можно было свести к злонамеренной. И если понимать это неопределенное выражение в смысле личного интереса, - то нельзя отрицать, что в любом действии руководителя банка можно было усмотреть, по крайней мере, стремление путем той или иной спекуляции доставить себе выгоду, так как от успеха дел банка зависел и его личный успех" <*>.
--------------------------------
<*> См.: Данилова Н.А., Серова Е.Б. Банковская система России как сфера деятельности организованной преступности // Санкт-Петербургский центр по изучению организованной преступности и коррупции: http://www.jurfak.spb.ru/centers.
Особо предусматривалась ответственность чиновников и должностных лиц государственных кредитных установлений, общественных и частных банков за нарушение банковской тайны (ст. 1157). В этой же главе рассматривались вопросы ответственности за подделку билетов государственных кредитных установлений (ст. 1149), общественных и частных банков (ст. 1150), подлоги и другие злоупотребления векселями (ст. 1160). Статьи 1163 - 1168 разрешали вопросы ответственности за различные злоупотребления, связанные с банкротством <*>.
--------------------------------
<*> См.: Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб.: Юридический центр Пресс, 1999. С. 7 - 15; Тюнин В.И. Экономические преступления в системе дореволюционного уголовного права (эволюция научных представлений) // Государство и право. 2000. N 11. С. 73 - 80; Ларичев В.Д., Улейчик В.В. Переход к рыночным отношениям и борьба с корыстной преступностью в кредитно-финансовой сфере // Деньги и кредит. 1991. N 10. С. 33 - 38.
Уголовное уложение 1903 г. также содержало ряд норм, призванных охранять кредитно-банковские отношения. Например, глава 34 "О банкротстве, ростовщичестве и иных случаях наказуемости по имуществу" содержала более десяти статей, посвященных тем или иным деяниям, совершаемым должником в преддверии или во время банкротства. Блок статей с 324-й по 333-ю описывал нормы о нарушениях постановлений о кредите <*>. Деяния, описанные в этих статьях, не были предусмотрены в Уложении о наказаниях. Включению их в Уголовное уложение предшествовала кропотливая работа составителей, изучение новых форм экономической жизни общества. Так, тюремному заключению до шести месяцев могло быть подвергнуто лицо за открытие подписки на ценные бумаги от имени неразрешенного к открытию торгового или промышленного общества или товарищества <**>.
--------------------------------
<*> См.: Скобликов П. Уголовно-правовое обеспечение возвратности долгов в российском законодательстве // Хозяйство и право. 1999. N 3. С. 46 - 53; Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000. С. 9 - 36.
<**> См.: Тюнин В.И. Преступления экономические в Уложении 1903 года // Правоведение. 2000. N 2. С. 235 - 243.
Нормы главы 29 "Об оглашении тайн" описывали различные случаи разглашения сведений, составляющих тайну. Например, в ст. 544 говорилось об оглашении тайны служащим в кредитном установлении, причем деяния преследовались независимо от наступления вреда, последовавшего от такого разглашения (для справки: современное уголовное законодательство России и Беларуси предусматривает такого рода ответственность только при наличии крупного ущерба). Многие новые преступления в сфере банковской деятельности в той или иной степени были связаны с обманом, вследствие чего предлагалось применять в таких случаях положения статей о мошенничестве.
Помимо этого, в 1906 г. отделение главы 13 Уложения о наказаниях было дополнено блоком норм об ответственности содержателей банкирских заведений и меняльных лавок за производство запрещенных операций, совершение запрещенных законом сделок по покупке и продаже золотой валюты, тратт и тому подобных ценностей в золотой валюте.
Основным банковским актом этого периода можно с уверенностью считать Закон от 29 апреля 1902 г. об упрочении деятельности частных банков, который ограничил размер выдаваемых учреждениями долгосрочного кредитования городских ссуд 1/3 от общего числа ссуд. Немало норм Закона касалось акционерных коммерческих банков (например, членам правлений банков, управляющим делами и другим служащим этих банков было запрещено пользоваться в своем банке любым видом кредита; существенным образом упрощена процедура для возбуждения меньшинством акционеров ходатайства о проведении в банке правительственной ревизии, для чего теперь требовалась инициатива группы акционеров, представляющих 10% голосов на общем собрании и 5% паевого капитала).
Таким образом, история становления и развития в Беларуси и России кредитно-финансовой сферы в целом и банковской системы в частности свидетельствует, что сопутствующие позитивные процессы и негативные явления, детерминирующие экономическую преступность, всегда зависели от форм собственности, экономической модели государства, особенностей правового регулирования общественных отношений в сфере денежного обращения и банковской деятельности. При этом предпринятый анализ исследования кредитно-финансовой сферы показал, что многие черты современного состояния преступности здесь не являются чем-то совершенно новым для российских и белорусских банков. Вот почему было бы непростительно не принимать во внимание уже имеющийся исторический опыт защиты от противоправных посягательств на кредитно-финансовые интересы как государства в целом, так и отдельных хозяйствующих субъектов, включая банки, примером и аналогом которому и может служить законодательство дореволюционной России.
Банковское право, 2005, N 4