Михаил Осеевский о ларьках, налогах и стратегических инвесторах
Экономическая жизнь города бьет ключом: доходы бюджета неудержимо растут, ларьки сносятся, японцы уже строят свой автомобильный завод, хотя немцы вроде немножко передумали. О том, что в городской экономике главное, а что - не очень, глава финансово-экономического блока Смольного вице-губернатор Михаил Осеевский рассказал "Городу".
- Практически все городские налоги установлены по максимально допустимым ставкам, а налоговые льготы предоставляются только очень крупным инвесторам. Это правильно?
- Что касается ставок по налогу на прибыль и налогу на имущество, то льготы действительно существуют только для крупных инвесторов, сумевших привлечь в свои проекты инвестиции более 5 миллионов долларов. Однако следует понимать, что эти инвесторы обеспечивают порядка 80% всех поступлений от этих видов налогов в казну города. Что касается налога на вмененный доход (ЕНВД), то его коэффициенты мы как смогли уменьшили . Был увеличен налог на игорный бизнес, но это хорошо - я бы сделал его еще больше. Это не ключевая отрасль экономики, и если бы ее не было, было бы лучше. Транспортный налог составляет в расходах 1 - 2%. Кроме того, у нас высокая инфляция, не меньше 10%, и если мы не будем их увеличивать, по сути они будут понижаться.
- Целесообразно ли проводить такую жесткую налоговую политику и всеми силами увеличивать бюджет. Ведь бюджет - это деньги, вынутые из кармана горожан.
- Целесообразно. Во-первых, налоги у нас и так низкие. Во-вторых, они дают деньги городу, а это прежде всего зарплата горожан, ремонт улиц и т. д. Но мы увеличиваем бюджет не за счет роста налогов, а за счет роста экономики: индекс промышленного производства у нас 115.
- Какую долю в росте доходов бюджета составляют перерегистрированные у нас крупные предприятия?
- По этому году за счет перерегистрации мы получили порядка 5,5 - 6 миллиардов рублей. Это "Лукойл", "Транснефть" и "Роснефть".
- "Сибнефть" к нам переходит?
- Валентина Ивановна работает в этом направлении.
- Есть ощущение, что Смольный интересуется только громкими миллиардными проектами, а про малый бизнес вспоминает только в контексте ларьков.
- Это не так. Если мы возьмем ЕНВД, под него подпадает 40 тысяч предприятий. А этим налогом мы занимаемся больше времени, чем всеми остальными вместе взятыми. Очень много времени мы потратили на то, чтобы наладить систему выдачи коммерческих кредитов, и в итоге увидели, что самая большая проблема - не то, что ставки высокие, а то, что никто не может составить нормальную отчетность по кредиту. Люди просто не умеют работать. Если взять тот же самый горзаказ, то по тендерам, которые проводили районы, 20 - 30% получили малые предприятия - и на данный момент это очень хорошо. Однако в основной массе наше малое предпринимательство не занимается производством. 52% малого бизнеса Санкт-Петербурга - это торговля. И это проблема! К нам, например, приходят финские инвесторы, говорят, что у них есть огромное количество заказов на изготовление разных комплектующих, которые они хотели бы разместить у нас, - но их некому делать!
- А почему их некому делать?
- Так сложилось исторически. А может быть, еще потому, что в ларьке сидеть проще, чем работать у станка или за компьютером.
- Город много говорит о необходимости перевода промышленных предприятий из центра на окраину. Однако реальных примеров единицы. Если все так со скрипом идет, не означает ли это, что город не прикладывает усилий? Может, вложить деньги в переезд заводов, а потом продать землю?
- Мы никого насильно выгонять не хотим. Если они готовы платить налог в соответствии с кадастровой стоимостью и их деятельность соответствует экологическим нормам, с ними ничего нельзя сделать. Мы им дали очень хороший экономический механизм - разницу в стоимости земли в центре и на окраинах.
- Ну, с ларьками вы же смогли что-то сделать.
- Это другое дело - ларьки находятся на арендованной земле.
- По словам представителей малого бизнеса, когда ларьки ликвидируют, на улице окажутся 30 тысяч человек.
- У всех предпринимателей главная проблема - не найти рабочих. Поэтому трудоустроить 10 или 50 тысяч человек не составит труда.
- Вы не считаете, что ликвидировать торговые точки решением властей - нелиберально?
- Это разумно. Государство - в каком-то смысле беспринципное устройство, оно должно периодически делать вещи, которые кому-то не нравятся. Самое главное - чтобы большинство эти вещи поддержало. Мы со своим либерализмом дошли до того, что у нас атомные станции скоро встанут. Реакторы вырабатывают свой срок, новые реакторы государство не заказывает, а кроме него их заказывать некому. Почему считается, что ларьки должны стоять вечно? Это экономика: ты берешь землю на пять лет и рассчитываешь свой бизнес так, чтобы через пять лет выйти из него с прибылью.
- Бизнес на пять лет вперед могут рассчитывать экономисты завода "Тойота". А как его рассчитать простому хозяину ларька?
- Простых хозяев ларьков не существует. Все ларьки в нашем городе контролируются четырьмя персонами.
- Какими?
- Я не могу их назвать.
- Вы в свое время были инициатором создания комитета финансового контроля и пригласили туда Дмитрия Буренина. Он оправдал ваши ожидания?
- Задача Буренина не повлиять на результат, а предоставить информацию губернатору и правительству для принятия решения. Информации стало больше, иногда открываются чудеса. Главное - правильно ее использовать.
- Правильно - это как?
- Всякая дубина должна использоваться по назначению и не может заниматься самодеятельностью.
- Она в ваших руках?
- Она в руках губернатора - Буренин подчиняется напрямую губернатору. Я к нему никогда никакого отношения не имел.
- Он уже проверял кого-нибудь с последствиями?
- Да.
- В 2003 году порядка 25% городского заказа распределялось через конкурсы, сейчас - около 35%. То есть за два года - рост всего 10%, не слишком много для такой разрекламированной реформы.
- Тут есть свои особенности: монополисты - тепло, вода, электроэнергия и т. д. - это всегда закупки у единственного источника, без конкурса. То же самое и все переходящие объекты - например, если дом строится три года, конкурс проводится только один раз. Но мы всегда при закупке у единственного источника заключаем договор с уменьшением стоимости на 10%.
- Вы вообще удовлетворены системой городского заказа?
- Когда человек чем-нибудь удовлетворен - ему пора... Тут есть несколько аспектов. В финансовом смысле я полностью удовлетворен - мы сэкономили 3 миллиарда рублей. Эта сумма получилась из разницы между ценой заказчика и, конечно, ценой, предложенной победителем конкурса.
- Но если заказчик, то есть какое-нибудь городское ведомство, специально завысит цену, потом ему легко отчитаться о существенной экономии.
- Это не проблема горзаказа - это проблема составления смет. Мы напрямую за правильность смет не отвечаем, есть специальная служба, составляющая сметы по крупным заказам. Можно, конечно, предполагать, что там сплошное жулье, но пока ни одна проверка ничего криминального не нашла. Я разговариваю со многими подрядчиками - 15%-ное снижение стоимости, которое происходит благодаря конкурсу, - это почти 0 с точки зрения прибыли. Да, могут быть проблемы с текущим ремонтом - по крышам, дворам и т. д., сметы на которые составляются районами. Вот Дмитрий Алексеевич (Буренин. - А. М.) их проверит - посмотрим.
- Новый федеральный закон о государственных закупках допускает возможность создания специального органа власти, который будет проводить все конкурсы. Вы будете его создавать?
- Нет. Обязательно должны остаться комиссии. Такой коллегиальный орган мне нравится.
- У города быстро растут остатки на счетах - то есть Петербург зарабатывает, но почему-то не тратит.
- Это следствие того, что доходы растут быстрее того прогноза, который мы закладывали. Доходы поступают равномерно, а капитальное строительство, например, в первом квартале вообще не велось - эти деньги переходят на четвертый квартал.
- Депутаты жалуются, что вы собираетесь запретить им переводить деньги в свои муниципалитеты.
- Мы уже во втором чтении приняли закон о том, как осуществляются субвенции муниципальным образованиям . Должна быть разработана специальная целевая программа, согласованная с районной администрацией и комитетом финансов.
- То есть без таких согласований перевести деньги в муниципалитеты будет нельзя?
- Нет. Мы же отвечаем за эффективность расходования бюджетных средств.
- Вы удовлетворены распределением полномочий между вами и федеральным центром?
- Нет, конечно.
- Насколько сильно не удовлетворены?
- Ровно настолько, насколько различается распределение собираемых здесь налогов между федеральным бюджетом и нашим. В бюджетном кодексе написано, что распределение должно быть 50 на 50, а по факту, я думаю, примерно 58 на 42 в их пользу. Наверное, всегда хотелось бы, чтобы полномочий было больше - например, возможности повышения налогов по игорному бизнесу.
- На большие полномочия вы не претендуете?
- Мне нравится паритет. Если смотреть с позиций крупного бизнеса, с которых я смотрел, когда работал в банке, когда ты приходишь в новый регион, всегда лучше, если у тебя есть две точки опоры - федеральное законодательство и местное. Тогда ты должен одновременно вести диалог и с теми, и с другими. Самое важное - когда нет перекосов ни в одну, ни в другую сторону.
- Вы наверняка общаетесь с Владимиром Коганом. Публика недоумевает: ему обещали Центробанк, а в итоге дали какую-то стройку.
- Это зависит от того, с какой стороны смотреть, - председатели Центробанка меняются с огромной скоростью, и никто их не помнит, а если он дамбу построит - это будет большое дело. Потом ему что-нибудь другое предложат.
Антон Мухин